пристать как

1) ( прилипнуть) se coller; s'attacher à qch; adhérer vi ( плотно прилегая)

2) ( к кому-либо с чем-либо - надоесть) разг. importuner qn de qch; obséder qn de qch

3) (присоединиться, примкнуть) разг. se joindre à

4) (о судне и т.п.) aborder vt, vi, accoster vt, atterrir vi

5) ( быть подходящим) уст. convenir vi (a.); aller vi (ê.) ( прийтись к лицу)

6) ( передаться - о болезни) se communiquer

разг. пристать как банный лист

  Табу

   1931 – США (немой: 2311 м)

     Произв. PAR (Мурнау, Флёрти)

     Реж. ФРИДРИХ ВИЛЬГЕЛЬМ МУРНАУ и РОБЕРТ ФЛЁРТИ

     Сцен. Флёрти, Мурнау

     Опер. Флойд Крозби, Роберт Флёрти

     В ролях Рери (девушка), Матахи (юноша), Хиту (старый вождь), Жан (полицейский), Жюль (капитан), Кон А (китаец).

   Бора-Бора. Юноша Матахи ловит рыбу с друзьями в лагуне. Он разнимает 2 девушек, подравшихся в реке. Одна – его возлюбленная Рери. Все жители деревни садятся на пироги и плывут вслед за вождем, к паруснику, который готовится пристать к берегу. Вождь Бора-Бора поднимается на борт и получает из рук старого Хиту послание от вождя соседнего острова Фанума. В этом послании сказано, что девственница, предназначенная для жертвоприношения богам на Фануме, умерла, и на замену ей выбрали Рери – за красоту, добродетель и царскую кровь в ее венах. Теперь ни один мужчина не имеет права прикоснуться к ней. Она стала табу. Хиту поручено доставить ее вождю жителей Фанумы; он отвечает за это жизнью. Рери удручена и подавлена. Матахи в прострации. Однако на празднике в честь прибытия Хиту Матахи и Рери пускаются в неистовую пляску, которую резко обрывает Хиту. Ночью Матахи похищает Рери, поднявшуюся на борт парусника. Капитан отмечает в судовом журнале, что весь остров изрядно взбудоражен.

   Вождь Бора-Бора предлагает Хиту другую девушку, но тот не соглашается. Беглецы на утлой лодчонке ищут остров, где бы властвовал белый человек и где бы можно было забыть о древних богах. Выбившись из сил, они находят такой остров, и вскоре Матахи становится там известным ловцом жемчуга. Для него ныряние за жемчугом – всего лишь игра. Он совершенно не понимает значения денег. Тому, кто поможет схватить беглецов, обещана награда: это сообщает молодым людям жандарм, которому французское правительство поручило арестовать их. Правительство хочет прекратить беспорядки на островах. Матахи отдает жандарму восхитительную жемчужину, и тот забывает о своем поручении. Один ныряльщик ныряет в месте, которое считается табу среди туземцев, и его съедает акула. Жандарм ставит на этом месте табличку с надписью «Табу». Рери получает послание от Хиту: если через три дня она не вернется, Матахи умрет. Она идет в морское агентство и спрашивает, когда отходит ближайший корабль на Папеэте и сколько стоит билет. Матахи хочет купить 2 билета, но у него отнимают деньги – якобы за долги. Ночью ему снится, что он расплачивается с долгами жемчужиной.

   Хиту, вооружившись копьем, хочет убить Матахи во сне. Рери бросается к его ногам и клянется слушаться его во всем. Дождавшись, пока Матахи уйдет нырять в запретном месте, она пишет ему прощальную записку. Вернувшись, Матахи находит лишь пустую хижину и записку от Рери. Он бросается вплавь за лодкой Хиту, плывущей в открытое море. Рери сидит в трюме и ничего не видит, но Хиту следит с палубы за приближением Матахи. Он перерезает веревку, за которую хватается Матахи. Матахи выбивается из сил, и его уносят волны. Вскоре поверхность вод вновь становится безмятежной. Только парус Хиту виднеется на горизонте. Вскоре остается одно лишь море.

   ►  Табу знаменует собой не встречу антрополога (Флёрти) и драматурга (Мурнау), как можно было ожидать, а встречу 2 поэтов, чьи миры диаметрально противоположны: поэт дня и поэт ночи объединились, чтобы добиться большей степени свободы, чем та, которую обычно предоставлял кинематографистам Голливуд. Космическому оптимизму Флёрти, его инстинктивному убеждению, что между человеком и стихией существует равновесие, у Мурнау противопоставляется абсолютная победа темных и злобных сил над гипотетическим расцветом человеческого существа. Получается так, что мир Мурнау вытеснил из этого фильма мир Флёрти. Это произошло в реальной жизни, на съемках, поскольку работа Флёрти постепенно свелась к функциям оператора и лаборанта, тогда как Мурнау с безжалостным упорством взял на себя весь контроль над фильмом. Это произошло и внутри картины, поскольку эра «Потерянного рая» (подзаголовок 2-й части, присутствующий в ряде копий) сменила собою просто «Рай», подзаголовок 1-й части, наиболее характерной для Флёрти. Табу – последний фильм в преждевременно оборвавшейся карьере Мурнау; фильм, где режиссер достигает вершины простоты и эффективности. Эстетическое движение фильма представляет собой постепенное очищение, которое в итоге сводит все пространство его выразительных средств к нескольким символам, объединяющим в себе весь мир: обессиленное тело покачивается на волнах, крохотный парус между небом и морем ставит точку в несчастной судьбе 2 людей и, если смотреть шире, всего человечества. Фигура упрямого старика, воплощающего Фатум, в художественном отношении предстает как главная эмблема мира Мурнау: молчание, уверенность, совершенство. В самом деле, это совершенно ненавистный образ Судьбы, которая существует на свете лишь для того, чтобы раздавить человека. «В конечном счете именно из-за авторского почерка Мурнау, – пишет Анри Ажель в журнале „Inter-Ciné“ (см. БИБЛИОГРАФИЮ), ― его мягкой, но безжалостной раскадровки, торжественной хореографичной неподвижности актеров, неотвратимого течения времени Табу предстает перед нами как трагедия. Мифическая борьба света и тьмы, жизни и смерти здесь отнюдь не заканчивается всеобъемлющей гармонией, как у Ренуара, Мидзогути или Сатьяджита Рая; она заканчивается гибелью уязвимых людей, и нежность некоторых сцен говорит нам о сочувствии Мурнау к несчастным, чья единственная ошибка состоит в самом факте их рождения».

   БИБЛИОГРАФИЯ: 2 первоначальных синопсиса фильма, написанные Флёрти и Мурнау, были опубликованы в журнале «Film Culture», Нью-Иорк, № 20 (1959). Раскадровка, подготовленная Венсаном Пинелем по фр. копии, появилась в журнале «Inter-Ciné», Тулуза, № 5–6 (1967) с предисловием Анри Ажеля. Каждый из 709 планов и титров снабжен указаниями о количестве кадров и продолжительности в секундах. Статья о съемках фильма: Mark J. Langer, Tabu, the Making of a Film – в журнале «Cinema Journal», весна 1985 г. См. также главу 12 книги Лотты Айснер (Lotte Eisner, Murnau, Le Terrain Vague, 1964) или главу 13 англ. издания (Seeker and Warburg, London, 1973), где приводятся письма и документы, переданные автору братом Мурнау Лотта Айснер напоминает, что автокатастрофу, в которой погиб режиссер в 1931 г., многие связывали с запретами, нарушенными им на острове: в частности, он построил бунгало на территории старинного туземного кладбища и снимал в местах, на которые было наложено табу. Мурнау был человеком суеверным, но, судя по всему, не воспринял всерьез предостережения вождя туземцев, а также проклятие, наложенное на него старым жрецом Тугой.

  Узник Острова акул

   1936 – США (95 мин)

     Произв. Fox (Дэррил Ф. Зэнак)

     Реж. ДЖОН ФОРД

     Сцен. Наннелли Джонсон по событиям жизни доктора Сэмюэла А. Мадда и по мотивам книги Ллойда Льюиса «Мифы после Линкольна» (Myths After Lincoln)

     Опер. Берт Гленнон

     Муз. Луис Силверз

     В ролях Уорнер Бэкстер (доктор Сэмюэл А. Мадд), Глория Стюарт (миссис Пегги Мадд), Клод Гиллингуортер (полковник Дайер), Артур Байрон (мистер Эриксон), О.П. Хегги (доктор Макинтайр), Гарри Кэри (комендант Форт-Джефферсона), Фрэнсис Форд (капрал О'Тул), Джон Кэррадин (сержант Рэнкин), Фрэнк Макглинн-ст. (Авраам Линкольн), Фрэнсис Макдоналд (Джон Уилкс Бут).

   В апреле 1865 г. во время театрального представления президент Линкольн убит Джоном Уилксом Бутом, который, совершив свое черное дело, прыгает с балкона на сцену. Он скрывается в Вирджинии, а по пути залечивает ногу у доктора Сэмюэла А. Мадда, небогатого сельского врача, чей дом случайно встретился Буту по дороге. Позднее солдаты находят у врача сапог, принадлежавший убийце. Врач окажется в числе 8 подозреваемых, попавших под суд после гибели Бута, убитого при аресте в Вирджинии. Его судит военный трибунал, требующий самой жестокой кары для обуздания народных волнений. Некоторые даже советуют отказаться в этом конкретном случае от принципа «обоснованного сомнения» – краеугольного камня американского права. Большинство подозреваемых приговорены к повешению, Мадд же осужден на вечную каторгу на Драй-Тортугас, адском острове у берегов Флориды.

   Тюрьма представляет собой крепость, окруженную рвом глубиной 12 м, кишащим акулами, кормят которых очень скудно. Главный надзиратель готовит особые условия для «убийцы Линкольна». В 1-е же дни в тюрьме Мадд впал бы в отчаяние, если бы не встретил среди охранников чернокожего мужчину из его деревни, у жены которого он принял роды 12 детей. Чернокожий земляк устроился на эту работу по просьбе супруги Мадда. Она не сидит сложа руки. Вместе с судьей она планирует новый арест мужа и повторный суд над ним. Но для этого необходимо, чтобы Мадд попал в Ки-Уэст. Там она и поселяется и ждет, когда ее мужу удастся сбежать.

   Мадд совершает отважную попытку побега и удачно переплывает ров: пули, свистящие вокруг, отпугивают акул. Он поднимается на борт поджидающего его корабля, но главный надзиратель со своими людьми настигает его и препровождает обратно в крепость. Его бросают гнить в карцер, и тут среди персонала и пленников Драй-Тортугас вспыхивает эпидемия желтой лихорадки. Мадд спасается от болезни благодаря изоляции в карцере, но соглашается лечить больных и тратит неимоверные усилия ради их спасения. Угрожая пушкой, он вынуждает пристать к берегу военный корабль с запасом лекарств и провианта, боязливо жмущийся на рейде. В награду за героическое поведение Мадд получает свободу. Он возвращается домой, к жене и дочери.

   ►  Эта картина Форда отличается размахом, свойственным Гюго, и доказывает разнообразие и широту режиссерского диапазона в довоенный период творчества. В ней нет ни яркости, ни той великолепной непринужденности, что так оживляла трилогию с участием Уилла Роджерза (ее последнюю часть Форд закончил несколькими месяцами раньше), а есть, наоборот, продиктованная сюжетом трагическая серьезность, от начала и до конца повествования. Ассоциации с Гюго рождает судьба главного героя, жертвы чудовищной судебной ошибки; равно как и алхимия, при помощи которой он превратит зло в добро, вытравит из своего сердца и своих поступков отчаяние, горечь, злобу и заменит их добротой, не отступающей ни при каких испытаниях и, в самой глубине ада, несущей спасение ему и другим. Какое-то простое величие исходит от действующих лиц, поворотов сюжета, декораций и мест, отмечающих этапы этого поучительного приключения, несмотря на небрежность, с которой подчас оказываются выполнены сцены с активным действием. Дело в том, что Джона Форда в первую очередь занимает движение сердец и душ, а ко всему остальному, что он считал вторичным, режиссер относился весьма беспечно. Таким образом, этот фильм ясно демонстрирует иерархию предпочтений режиссера и становится, как и всегда у Форда, точным портретом своего создателя.

   N.B. Ремейк под названием Врата ада, Hellgate снят в 1952 г. Чарлзом Маркизом Уорреном.

  Река без возврата

   1954 – США (91 мин)

     Произв. Fox (Стэнли Рубин)

     Реж. ОТТО ПРЕМИНДЖЕР

     Сцен. Фрэнк Фентон по сюжету Луиса Ланца

     Опер. Джозеф Лашелл (Technicolor, Cinemascope)

     Муз. Сирил Мокридж

     Песни Лайонел Ньюмен, слова Кен Дарби

     Хореогр. Джек Коул

     В ролях Роберт Мичам (Мэтт Колдер), Мэрилин Монро (Кей), Рори Кэлхун (Гарри Вестон), Томми Реттиг (Марк Колдер), Мёрвин Ван (Дэйв Колби), Даглас Спенсер (Сэм Бенсон), Артур Шилдз (священник).

   Мэтт Колдер, построивший ферму в краю золотоискателей, давно не видел своего 9-летнего сына Марка: мальчика растила мать, но недавно она умерла. Мэтт приходит за сыном в лагерь старателей – беспорядочное нагромождение палаток, где процветают все грехи мира. Прежде чем уйти с отцом, Марк прощается с Кей, певичкой из салуна: она заботилась о нем и стала ему другом. Любовник Кей Гарри Вестон довольно сомнительно выигрывает права на золотую жилу. Он так торопится зарегистрировать их в соседнем городе Каунсил-Сити, что отправляется в путь на плоту по реке, названной индейцами «Рекой без возврата». Мэтт пытается его разубедить, но безуспешно. Чуть позже со своей фермы, стоящей на берегу реки, Мэтт и Марк видят плот: Гарри и Кей приходится очень тяжко. Мэтт и Марк помогают им пристать к берегу. Вместо благодарности Гарри отнимает у Мэтта ружье и лошадь, которую Мэтт не хотел ему продавать, поскольку индейцы снова вышли на тропу войны. Вдобавок Гарри избивает Мэтта.

   Кей не хочет бросать ребенка и остается с ним. Она убеждает Гарри, что без нее тот быстрее доберется до Каунсил-Сити. Гарри отплывает на плоту. Чуть позже, скрываясь от индейцев, Мэтт, Кей и Марк также садятся на плот. Издалека они видят языки пламени над фермой Мэтта. 3 героя путешествуют вместе, чередуя мирные ночевки на берегу реки с опасным плаванием по бурунам и порогам. Постоянная угроза со стороны индейцев, встреча с 2 незнакомцами (1 оказывается прежним владельцем золотой жилы Гарри) ― это лишь некоторые опасности, поджидающие на пути. Общение с Кей немного смягчит вредность Мэтта, его нетерпимость, несгибаемость его морали раскаявшегося авантюриста. Однако Кей не может уговорить Мэтта не убивать Гарри. Добравшись до Каунсил-Сити, Гарри стреляет в Мэтта 1-м, не давая тому напасть. Малышу Марку приходится добить врага выстрелом в спину, чтобы спасти отца. Теперь он понимает, что в спину противнику стреляют не только трусы; это дозволено, если никак иначе нельзя врагу помешать: так же раньше поступил и его отец, а мальчик, узнав об этом, не мог его простить. Кей снова становится певичкой в салуне, куда за ней приходит Мэтт. Ни о чем ее не спрашивая, он поднимает ее на плечи и уносит на ферму, в их новый дом.

   ►  Река без возврата (1-й фильм, снятый Преминджером в широкоэкранном формате) сильно отличается по форме и тематике от более ранних фильмов режиссера, чаще всего – нуаров. Для Преминджера, как для истинного уроженца Вены, каждый фильм становится небольшим тайным сеансом психоанализа, и эти сеансы порой дают самые неожиданные результаты. Здесь впервые для режиссера из самого сердца картины произрастают безмятежность, вкус к счастью, которые часто будут появляться у него впоследствии – даже в Исходе, Exodus, масштабном полотне, наполненном самыми драматичными событиями. Счастье в Реке без возврата становится понятием и внешним, и психологическим. На уровне формы Преминджер использует все доступные средства – канадскую природу, широкоэкранный формат, Мэрилин Монро – с энергией и блеском, при каждом просмотре рождающими в зрителе мощную радость киномана. Отношения между Преминджером и Мэрилин были достаточно напряженными. «Работать с Мэрилин Монро, – как-то заявил он, ― все равно что работать с Лэсси. Нужно 14 дублей, чтобы добиться правильного лая». В автобиографии он нападает, главным образом на Наташу Литесс преподавателя Мэрилин по технике речи: она неотступно следовала за Монро и губила своими советами спонтанность и естественность ее игры. И все же Преминджер создал один из самых трогательных экранных образов Мэрилин, показав не только соблазнительность и доброту, но и неутоленные материнские чувства и неуверенность в своем положении.

   На уровне психологии Река без возврата, по сути, рассказывает об освобождении. По ходу сюжета герои с облегчением избавляются от предрассудков, иллюзий и материальных благ. Внешние ярлыки, ложные идеи, старые демоны разлетаются в пух и прах или попросту исчезают, а персонажи постепенно формируют настоящую семью и открывают (всерьез, но и с примесью юмора) то, что им больше всего по душе. Путешествие по реке становится для них ритуалом обновления и приносит перерождение даже зрителю. Фильм типичен для той благословенной эпохи в Голливуде, когда даже самые незначительные картины – и в особенности вестерны – поддерживали своеобразный внутренний диалог режиссеров со зрителем. Река без возврата становится аллегорией освобождения, которое каждый должен вызвать в самом себе. Для Преминджера она стала предпоследней картиной, снятой по контракту со студией «Fox», и многое в фильме предвещает ту независимость, что режиссер обретет уже через 2 года (Человек с золотой рукой, The Man with the Golden Aim, 1955) – впервые почувствовав вкус к ней на съемках Ангельского личика, Angel Face и Луны голубой, The Moon Is Blue, 1953.

   N.B. Постановку ряда сцен из этого фильма приписывал себе Жан Негулеску.

  Красные штаны

   1962 - Франция (104 мин)

     Произв. Cinetel, Silver Film (Робер Дорфманн)

     Реж. АЛЕКС ЖОФФЕ

     Сцен. Алекс Жоффе, Этьен Бьерри, Пьер Корти

     Опер. Жан Пензер

     Муз. Жан Марион

     В ролях Бурвиль (Фандар), Лоран Терзиефф (Антуан Росси), Этьен Бьерри (Шмидт), Тедди Биллис, Жак Балтютен, Антеан Берсейе, Руди Ленуар.

   В 1940 г. в немецком лагере военнопленных живут бок о бок 2 категории пленников: «тихушники», приспособившиеся к лагерной жизни и подыскавшие себе работу, не запрещенную немцами, и неугомонные беглецы-рецидивисты, которых обязывают носить красные штаны, чтобы легче было наблюдать за ними и ловить их. Росси, один из самых знаменитых «красноштанников», после 2 попыток побега прячется у Фандара, совмещающего функции пономаря и суфлера-машиниста на репетициях оперетты «Фи-Фи», которую готовят к постановке военнопленные. Росси со своей бесстыдностью, диктаторскими замашками и безрассудной отвагой становится стихийным бедствием для Фендара, который устроил себе незаметное, тихое и уютное существование в театральном подвале.

   На представлении «Фи-Фи» Росси прячется в ящике с одеждой, и так Фандар вывозит его из лагеря. Однако сам Фандар не успевает вернуться вовремя и, не желая того, становится беглецом. Ему приходится пристать к Росси, и ситуация поворачивается с ног на голову; теперь он становится обузой для «красноштанника». Росси ведет себя с Фандаром гнусно и, когда мимо проходит поезд, толкает его, чтобы самому запрыгнуть в вагон. Однако, спрятавшись в собачьей конуре, он попадается в руки немцам, тогда как Фандар, путешествуя под рамой вагона, оказывается на свободе во Франции.

   ► Довольно скудно описывая лагерную атмосферу и выводя ограниченное количество персонажей, этот фильм целиком и полностью строится на противостоянии 2 характеров. Оно не лишено некоторой оригинальности, смешанной с жестокостью, которая, без сомнения, отпугнула публику. Храбрец, не раз бежавший из лагеря (его роль играет Терзиефф), оказывается заносчивым и спесивым эгоистом, который не считается с окружающими, даже когда те помогают ему или спасают ему жизнь. Рабская трусость его партнера (которого играет Бурвиль), напротив, не исключает немалой доли щедрости в характере персонажа, который в итоге проявит более явный и более глубокий гуманизм, нежели «герой», попавший под его защиту. Сценарий, очевидно, больше симпатизирует Бурвилю. Бурвиль дарит зрителю в высшей степени сочную и пикантную игру, и эта его роль гораздо интереснее и богаче (хотя гораздо менее ценима зрителями), чем та, которую 4 года спустя доверит ему Жерар Ури в триумфальной Большой прогулке, Grande vadrouille, 1966, чье действие происходит в то же время.